Неудавшаяся вербовка. История гражданского активиста из Центральной Азии

Гражданский активист и блогер Жумасапар Дадебаев, родившийся в туркменском селе в Каракалпакстане, уже несколько лет живёт в Стамбуле. В 2016 году – ещё до того, как он занялся общественной деятельностью – Служба национальной безопасности Узбекистана пыталась завербовать его в качестве агента, в том числе для организации провокации в Москве против правозащитника Бахрома Хамроева, члена Правозащитного Центра «Мемориал». В напряжённой обстановке, возникшей в связи с болезнью и смертью президента Ислама Каримова, ему удалось освободиться от контроля спецслужб и бежать в Турцию. 

Руководитель Центрально-Азиатской программы Виталий Пономарев  встретился с Жумасапаром в Стамбуле в июне 2021 года, и разговаривал несколько часов. Дадебаев до сих пор волнуется, вспоминая о том, что ему пришлось пережить. Его прежние попытки рассказать о происшедшем журналистам за рубежом окончились неудачей. Разумеется, не все детали событий он помнит одинаково чётко и не всё, о чём говорили «агенту» сотрудники СНБ, можно считать достоверным. Но их слова и действия ярко характеризуют как преступные методы работы спецслужб эпохи Каримова, так и настроения, существующие в этой закрытой от обычных граждан среде. Перед публикацией активист, известный многим центрально-азиатским мигрантам в Стамбуле как Жума-туркмен, уточнил некоторые детали происшедших с ним событий. 

Как всё началось

Жумасапар родился 10 октября 1986 года в туркменской семье в кишлаке Сарайкуль. В то время кишлак был частью Ходжейлийского района Республики Каракалпакстан, а в 2017 году вошёл в состав нового Тахиаташского района. Среди жителей кишлака преобладают этнические туркмены, а сам кишлак, по словам Жумасапара, был «спорной территорией» между Узбекистаном и Туркменистаном. В 2003 году он окончил 11 классов средней школы и спустя три года, как и многие граждане Узбекистана, выехал на заработки в Россию. Работал на стройках, позже грузчиком. Неоднократно приезжал домой. 

«Раньше я был атеистом, – рассказывает Жумасапар. – В нашем кишлаке даже мулла не соблюдает норм ислама, пьёт, гуляет, неправильно объясняет Коран, народ это видит. В 2008 году уже в Москве я заинтересовался религией, читал много о разных верах, даже об индуизме. Остановился на исламе. Начал совершать намаз, изучать Коран…» 

В 2012 году Жумасапар поступил в воскресное медресе «Аль Фатиха» при Мемориальной мечети на Поклонной горе в Москве, окончил его в 2016-ом. В 2014 году занял первое место в конкурсе, проводимом среди учащихся медресе московского региона. 

«Мне вручили кубок и я полетел с ним домой, – вспоминает активист. – В России с полицией или ФСБ у меня проблем не было. Но в Нукусе кубок привлёк внимание в аэропорту, и меня задержали для беседы. Так началось моё знакомство с узбекскими спецслужбами. Они взяли меня на заметку. После этого каждый раз, когда я возвращался из России или вылетал в Москву, меня останавливали и допрашивали на границе». Тогда же в аэропорту из багажа изъяли книги имама московской Мемориальной мечети Шамиля Аляутдинова. Эксперт подтвердил, что ничего запрещённого в них нет. Но за несанкционированный ввоз в Узбекистан религиозных изданий Жумасапара оштрафовали по решению суда. «Пришлось пообщаться с участковым, уголовным розыском и прокуратурой в Ходжейли, – вспоминает активист. – Имам мечети в соседнем селе несколько раз тоже расспрашивал… В общем, я знаменитым стал». 

В мае 2016 года он вновь прилетел в Нукус. В аэропорту пограничники изъяли его паспорт, пообещав вернуть позже. 

Тем временем в кишлаке Сарайкуль этнический узбек, связанный с наркоторговлей, изнасиловал женщину-туркменку, а затем укрылся в доме сотрудника Службы национальной безопасности (СНБ). Сельчане-туркмены решили его убить. Разговор об этом возник во время ифтара (разговение во время месяца Рамадан). Звучали призывы расправиться и с узбекскими фермерами, переселившимися из различных районов Узбекистана. Жумасапар попытался отговорить односельчан: «Узбеки как народ здесь ни при чём. Если у вас есть Бог, не трогайте их. Это совершил наркоторговец, связанный, как вы сами говорите, со спецслужбами. Если вы такие крутые, езжайте и разбирайтесь с ними». Среди собравшихся находился осведомитель, который сообщил о его словах властям. Жумасапар об этом не знал. Позже ему напомнили об этой истории. 

Вербовка в Нукусе: больше кнут, чем пряник

«22 июля участковый позвонил домой моему брату, сказал, чтобы я зашёл в паспортный стол, мол, паспорт мой уже там, – рассказывает Жумасапар. – До этого я несколько раз обращался насчёт паспорта, но каждый раз отвечали, что надо подождать, есть какие-то проблемы. После звонка участкового я пришёл в паспортный стол, там говорят: «Вас ждут». На улице человек пять стоят, узбеки, как я позже узнал – из Службы национальной безопасности. Все – чужие, не местные, на меня как на террориста смотрят. Сказали: «Давай поедем, садись, покажи нам дом участкового». В машине сразу надели наручники, предупредили: «Веди себя аккуратно, и всё будет нормально». Ни о чём не спрашивали. Повезли в сторону Нукуса. По дороге надели мешок на голову. Я тогда думал – просто пугают». 

В столице Каракалпакстана задержанного с мешком на голове завели на второй этаж здания, которое он описывает как «охраняемую гостиницу» для сотрудников спецслужб. «Где точно находится – не знаю, - говорит Жумасапар. – Каждый час было слышно, как поезда проходят, значит рядом – железная дорога». 

«Два человека на узбекском начали со мной разговаривать. «Как ты, Абдулла?» - спрашивают. Абдулла – это моё неофициальное имя. «Давай поговорим. Ты ведь нормальный, умный парень. Мы специально приехали, чтобы с тобой встретиться». «Хорошо, – отвечаю, – давайте поговорим». После этого с головы сняли мешок. Старший из них представился как Бахром Палванназарович, второй своего имени не назвал. Позже я узнал, что Бахром работает в Ташкенте и близко связан с Рустамом Иноятовым» (главой СНБ Узбекистана). Три дня это продолжалось. Иногда в помещение заходили каракалпаки из местного отделения СНБ, но основную «секретную» беседу вели наедине со мной только эти двое. 

Начали с вопроса: «Ты намаз читаешь?» Потом спросили, что является фарзом (обязанностью) для мусульман, как отличить мусульманина от неверного и т.д. Стали называть имена разных людей в Москве, о некоторых я никогда не слышал. Сказал: «Не знаю их». После этого Бахром сразу начал бить. Мои руки были скованы наручниками за спиной, ноги – тоже скованы. От удара в голову я упал на пол, когда пытался встать, били снова. Один удар в живот пришёлся, долго выдохнуть не мог. Сломали кисть левой руки, до сих пор проблемы с ней. Я кричал: «Почему вы бьёте? Что я – террорист? Где в Конституции такое написано?» Бахром вызвал других людей, сказал им по-узбекски: «Давайте, поработайте с ним. Он что-то не понимает нашего языка». Снова били: сначала руками, потом принесли палки какие-то и ими – по пяткам, палец на ноге тоже повредили. Я понял, что они хотят сломить мой дух. Раньше я на улице дрался, говорю им: «Давай один на один, посмотрим, кто кого». В ответ: «О, ты крутой, да?» и опять бьют. Медицинской помощи ни тогда, ни после, конечно, никакой не было». 

Избиение чередовалось с психологической обработкой. Найдя в телефоне задержанного файлы с чтением Корана и Хадисов, сотрудник СНБ сказал, что за эти «исламистские видео из ИГИЛ (запрещена в России) пойдёшь в тюрьму». На возражение, что экстремистских материалов в телефоне нет, ответил: «Что захотим, то с тобой и сделаем, сам знаешь». Предложили «сотрудничать» с СНБ Узбекистана, а в случае отказа грозили посадить в тюрьму на 15 лет за «антигосударственную деятельность». Показывали видео в телефоне – допросы «врагов государства». На одном избивают женщину-узбечку, она голая, «завёрнута» во флаг ИГИЛ. Спрашиваю их: «Откуда этот флаг?» Бахром в ответ: «У нас что хочешь есть». На другом – что-то у человека с ногтями делают, он кричит от боли. Невозможно было на это смотреть». 

Основным вербовщиком выступал Бахром. 

«Он меня спрашивает: «Ты ведь хотел поехать в Турцию?» Я объяснил: «Я делаю хиджама (медицинское кровопускание), этим могу зарабатывать, хотел в Стамбуле учиться исламу». В ответ: «Мы тебя отпустим за границу. Но поедешь не в Стамбул, а в Сирию». Я отказался: «Зачем мне Сирия?» – «Нет, поедешь, куда скажем». 

Снова избили меня. Бахром говорит: «Будь умным, работай на нас. Если бы Обид-кори работал с нами, не лежал бы сейчас как живой труп (Обид кори Назаров – известный узбекский религиозный деятель, впавший в кому после покушения в феврале 2012 года в Швеции). А про Абдуллоха Бухорий знаешь? Я лично дал команду его уничтожить (узбекский религиозный деятель из Андижанской области, официальное имя Мирзоголиб Хамидов, застрелен в Стамбуле в декабре 2014 года). Пойми, мы хотим тебе помочь. И ты тоже нам помоги. Поедешь в Сирию, в ИГИЛ, мы тебя там устроим на нормальную работу, будешь информацию посылать… Узбеки, которые туда уехали, – наши враги, террористы, «ваххабиты». Они на этой войне станут сильными. Когда Америка в 2025 году уйдёт из Афганистана, они оттуда зайдут к нам и попытаются переворот устроить». 

Я сказал: «В Сирию не поеду. Там радикалы, их взгляды неправильные, в исламе нет такого». Они опять бить начали, кричат: «Ты – тоже террорист, ваххабит, защищаешь их». Я пытался возражать: «Если меня там поймают, сразу убьют». «Нет, – говорят, – если сирийские военные тебя поймают, то выдадут в Россию, а Россия отдаст нам. Не переживай, такого не случится. Ты не один там будешь, там много наших, некоторые поварами работают. Если Россия готовится бомбить, обстреливать, тебя заранее предупредят. Туда Красный Крест, ООН часто приезжают, иногда приказываем не церемониться с ними, чтобы не помогали террористам. Европа, Америка тоже им помогают, а они – наши враги». Уговаривали по-разному, всего не буду говорить, но ехать в Сирию я не согласился. 

Тогда Бахром предложил другой вариант: «Поедешь в Стамбул. В районе Зейтинбурну есть организация «Ихсан Илим» (по версии спецслужб создана в 2009 году при участии Абдуллоха Бухорий, которого подозревали в связях с запрещённой в России «Джебхат ан-Нусра»). Там будешь жить, изучать, как ты хочешь, ислам, арабский язык, и нам оттуда передавать, кто едет в Сирию, Украину, Ливию… Там наши тоже работают, мулла есть знакомый, не бойся…». В Зейтинбурну оказывается было медресе Абдулло Бухорий. Я им сказал: «Абдулло Бухорий уже нет в живых. Зачем мне туда ехать? Не поеду».  Они меня опять избили». 

Во время этой беседы возник разговор о событиях в Турции. 15 июля – за неделю до задержания Жумасапара – в этой стране произошла попытка переворота. Из рассказа активиста видно, что узбекские спецслужбы негативно относились к Эрдогану, обвиняли его в связях с ИГИЛ. 

«Про попытку переворота Бахром сказал: «Это хорошо, у турок скоро как в Сирии война начнется. Они наших террористов и ваххабитов, собравшихся там, всех вернут сюда, и ты от нас, если что, никуда не денешься». 

На следующий день разговор возобновился. «Бахром предложил: «Если отказываешься ехать в Сирию или Турцию, оставайся в Каракалпакстане. Здесь есть оппозиционное движение «Алга Каракалпакстан». Его возглавляет террорист Аман Сагидуллаев, сбежавший за границу. Каракалпаки сейчас хотят отделиться от Узбекистана, выступают против стерилизации женщин… Выясни, кто их поддерживает, кто с ними связан и сообщи нам. Ты ведь – туркмен, не каракалпак. Если каракалпаки поднимутся, для туркмен тоже проблемы будут» (действовавшее в подполье движение «Алга Каракалпакстан», выступающее за независимость Республики Каракалпакстан, стало набирать популярность начиная с 2014 года и спустя два года было преобразовано в незарегистрированную партию. Его основатель и лидер Аман Сагидуллаев в 2016 году получил убежище в Норвегии). Так я впервые услышал об Амане Сагидуллаеве. Говорю им: «Что вы мне предлагаете? Если завтра каракалпаки независимость получат, узнают, что я на вас работал, то просто убьют, и между туркменами и каракалпаками потом проблемы будут». Бахром ответил: «Они никогда не получат независимость (Конституция гарантирует право выхода Республики Каракалпакстан из состава Узбекистана путём референдума). Но если их поддержат европейские или американские спецслужбы, тогда НАТО развернёт здесь свои базы, у всех много проблем будет». Я снова отказался, и снова меня били. 

Я подумал: если не соглашусь на что-то, СНБшники меня посадят. Надо их обмануть, дать согласие, а потом сбежать и никогда не возвращаться в Узбекистан. Предложил: «Давайте я поеду в Москву, я там уже жил, и буду сообщать вам о тех, кто продаёт наркотики». Согласие «работать» с СНБ Бахрому понравилось, но моё предложение он отверг: «Про наркоторговцев мы и так знаем. Ты лучше расскажи про тех, кто читает намаз, кто связан с Бахромом Хамроевым (узбекский правозащитник, выступающий с резкой критикой властей Узбекистана, с 1992 года проживает в Москве, член Правозащитного Центра «Мемориал»). Ты с ним знаком? А знаешь про движение националистов «Москва узбеклари» (Узбеки Москвы)? Может, слышал - есть такой Усман Баратов (вероятно имеется в виду основатель узбекского землячества «Ватандош»)? Его связи с группировкой тимурийлар (тимуриды) тоже нас интересуют». Про неизвестного мне Абдуллоха спрашивал. Про каких-то людей говорил: такой-то – ваххабит, такой-то – суфист. Я говорю: «Нет, не знаю». Я с узбеками по таким делам не был связан. Но контакты в диаспоре имел. Когда хиджама (кровопускание) делал, ко многим ходил, бесплатно делал тем, кто бедный. 

В то время, когда я учился в медресе в Москве, туда иногда приходил Фазыл, узбек, гражданин России, кажется, он родом из Намангана. Фазыл –- известный националист, противник Каримова, с религиозными группами тогда не был связан. Однажды в январе 2015 или 2016 года он пригласил к себе на плов. Туда пришёл Бахром Хамроев, мы познакомились. Бахром рассказал, что является правозащитником, защищает права мусульман и других людей, выступает против диктатуры… Мне это было не интересно. Но оказывается среди шести-семи узбеков там был агент и, когда я вернулся в Каракалпакстан, о разговоре за пловом спецслужбы уже знали. Сказали, что им надо поймать этого Фазыла и с Бахромом тоже «разобраться». 

В общем, после моего согласия «сотрудничать» разговор перешёл в другое русло. Наручники сняли, я мог пройтись по комнате туда-сюда. 

Я дал согласие, только чтобы сбежать. Думал, скоро в Москву отправят, но оказалось всё не так просто. Для начала я под диктовку Бахрома Палванназаровича написал заявление, что я – Жумасапар Дадебаев – готов работать на СНБ Узбекистана под кличкой «Акбар». Заставили прочесть это перед видеокамерой. Пообещали, что будут «бонусы» по 200 долларов за «каждого человека» (точно не помню сейчас, как это было сказано). Дали чистые листы бумаги, чтобы я поставил подпись. Говорят при этом: «Не обижайся, мы тебе верим, но раньше некоторые «ваххабиты» тоже соглашались сотрудничать, а потом сбежать пытались. Один такой нас обманул: хотел в Москве интервью дать «Озодлик» (узбекская служба Радио «Свобода»), но его нам сдали, поймали и депортировали в Узбекистан, сейчас в тюрьме… На западных станциях, которые на Узбекистан передают, наши люди работают, хотя там не со всеми можно договориться… В общем, не будь дураком, если потребуется, мы везде сможем тебя найти». 

Держали меня в этом месте три дня. Окна были закрыты, на улицу нельзя было выглянуть. Перед освобождением сказали, что скоро вызовут в Ташкент для подготовки к заданию. Бахром поручил мне за эти дни собрать информацию о движении «Алга Каракалпакстан» и доложить по приезду. Дал деньги на телефон, сказал: «Возьми сим-карту, звони своим знакомым в России (назвал четыре имени: Фазыл, Муслим, Пулат и Икбол), узнай, где они находятся, потом нам сообщишь». Позже я сделал несколько звонков в Москву, но безуспешно. 

В воскресенье 24 июля 2016 года после обеда меня довезли до окраины села, высадили там и сказали, что никто не должен видеть нас вместе». 

(продолжение следует) 

Виталий Пономарев