«Мемориал» считает чеченского общественно-политического деятеля Руслана Кутаева политзаключённым

Кутаев Руслан Махамдиевич, чеченский общественный деятель, 31 октября 2014 года Верховным судом Чеченской Республики был осуждён к 3 годам 10 месяцам лишения свободы в колонии общего режима по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ («Незаконное хранение и перевозка без цели сбыта наркотических средств в крупном размере»). С 20 февраля 2014 года находится под стражей.

18 февраля 2014 г. в преддверии годовщины депортации чеченцев 23 февраля 1944 г. в Национальной библиотеке города Грозный без согласования с властями прошла конференция «Депортация чеченского народа. Что это было и можно ли это забыть?», организатором и ведущим которой был Руслан Кутаев. Глава ЧР Р. Кадыров негативно отреагировал на проведение конференции, так как с 2012 года все официальные мероприятия, связанные с Днём памяти и скорби, были перенесены на 10 мая.

Уже 19 февраля 2014 г. по поручению Р. Кадырова всех участников конференции вызвал к себе руководитель администрации главы и правительства ЧР Магомед Даудов. Руслан Кутаев оказался единственным, кто отказался приехать.

20 февраля 2014 г. в дом в селе Гехи, где находился Кутаев, ворвались вооружённые люди, которые увезли его в неизвестном направлении. Лишь на следующий день Р. Кутаева доставили в ОМВД России по Урус-Мартановскому району ЧР, где его отношении было возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 228 УК РФ. 22 февраля ему было предъявлено обвинение по той же статье.

По версии обвинения, Кутаев 20 февраля 2014 г. был случайно задержан полицейским патрулём на улице Гехи, поскольку полицейским его поведение показалось подозрительным. В ходе досмотра в заднем кармане его брюк был найден пакетик с веществом бежевого цвета. Освидетельствование Кутаева на предмет наркотического опьянения было проведено лишь вечером 21 февраля в Грозном. Признаков опьянения у Кутаева обнаружено не было. Тогда же в его моче были якобы обнаружены следы морфина и кодеина, о чём имеется протокол медицинского освидетельствования.

Допросы Кутаева были проведены в присутствии адвоката по назначению 21 и 22 февраля. На этих допросах он признал, что нашёл пакет с неизвестным веществом в такси. Вместе с тем, в протоколе личного досмотра и в протоколах допросов полицейских, участвовавших в задержании Кутаева, утверждается, что на вопрос о том, что находится в изъятом пакетике, он ответил, что это наркотическое вещество героин.

25 апреля 2014 г. Урус-Мартановский городской суд приступил к рассмотрению дела уголовного дела. 7 июля 2014 г. судья А.С. Дубков признал Кутаева виновным и приговорил к 4 годам лишения свободы в колонии общего режима с 1 годом ограничения свободы. 31 октября 2014 года в соответствии с постановлением судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Чеченской Республики приговор в отношении Р. Кутаева был смягчён – было исключено дополнительное наказание в виде ограничения свободы сроком на 1 год; а срок заключения был уменьшен до 3 лет 10 месяцев лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима.

Уголовное дело в отношении Руслана Кутаева имеет многочисленные признаки фальсификации и представляется полностью сфабрикованным. Так, попытки задержать Кутаева по месту его жительства в с. Ачхой-Мартан были предприняты чеченскими силовиками ещё до того, как он был задержан в с. Гехи.

Далее, большинство из допрошенных в суде сотрудников полиции не смогли внятно объяснить в чём именно состояла подозрительность поведения Кутаева, заставившая полицейских задержать его. Они путались в обстоятельствах задержания, не могли пояснить суду, каким именно образом был согласован и от кого конкретно получен приказ на проведение оперативно-профилактических мероприятий в селе Гехи.

Свидетель обвинения Саид Боботыев (родственник Кутаева) в ходе судебного заседания 2 июня заявил, что протокол его показаний, имеющийся в деле, не отражает его показания, которые он давал следователю. По его словам, Кутаев был задержан не на улице, а в доме свидетеля, никакого изъятия пакетика из кармана Кутаева и составления протокола при этом не осуществлялось. Задержание Кутаева в доме родственников (а не на улице) подтверждается и другими обстоятельствами.

Кроме того, в ходе судебного заседания 2 июня врач-невролог, проводивший освидетельствование Кутаева, сообщила, что не знает, кто вписал в подписанный ею протокол сведения о наличии в моче Кутаева кодеина и морфина.

Есть основания полагать, что люди, бывшие согласно версии обвинения понятыми при досмотре Кутаева, на самом деле не присутствовали при этом. Оба понятых оказались жителями не Гехи, а Грозного, один из них неоднократно привлекался сотрудниками отдела по незаконному оборону наркотиков УУР МВД по ЧР в качестве понятого.

В отношении обвиняемого применялись пытки. Факт наличия на теле Кутаева гематом, следов применения электрошокера и признаков перелома рёбер подтвердили посещавшие его после задержания руководитель МРО «Комитет против пыток», член СПЧ И. Каляпин и члены ОНК ЧР М. Бахаева и Р. Борщигова. В то же время, на момент задержания сотрудниками полиции у Кутаева не было видимых телесных повреждений. На первой же встрече с адвокатом Кутаев дал показания о пытках. Позже Руслан Кутаев написал подробное заявление в СК РФ, в котором он показал, что в его избиении, которое произошло в административном здании в городе Грозный 20 февраля, в период между задержанием и доставлением Кутаева в УМВД России по Урус-Мартановскому району ЧР, участвовали руководитель администрации главы ЧР Магомед Даудов и замминистра внутренних дел ЧР Апти Алаудинов.

Политическая подоплёка дела заключается в том, что Руслан Кутаев как известный в ЧР и России общественно-политический деятель нередко давал интервью и выступал с комментариями в СМИ, в которых негативно оценивал ситуацию на в Чечне, давал нелицеприятные оценки установившемуся там политическому режиму. Кром того, в своём выступлении в Общественной палате ЧР 25 февраля 2014 г. Рамзан Кадыров прямо связал организованную Кутаевым конференцию о депортации чеченского народа и его арест, не упомянув обвинение в хранении наркотиков.

Лишение свободы было применено в отношении него с целью недобровольного прекращения его публичной деятельности и в нарушение права на справедливое судебное разбирательство, иных прав и свобод, гарантированных Международным пактом о гражданских и политических правах, а также Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод; оно было основано на фальсификации доказательств вменяемого правонарушения при отсутствии его события.

Признание лица политзаключённым не означает ни согласия ПЦ «Мемориал» со взглядами и высказываниями признаваемых политзаключёнными лиц, ни одобрения их высказываний или действий.