Атака на «Мемориал»

Однако в Кремле считают, что пока нет оснований говорить о проведении кампании против независимых правозащитных организаций, и не связывают арест сотрудника «Мемориала» в Чечне с поджогом их офиса в Ингушетии.

В ночь на 17 января подожгли офис «Мемориала» в Назрани, офис, в котором я работаю с момента его открытия, офис, с которым связана значительная часть моей сознательной жизни. Это был первый офис «Мемориала» на Северном Кавказе, открытию которого предшествовало начало второй чеченской войны. Цель правозащитной миссии — помощь беженцам, которых сначала не хотели выпускать из Чечни, а Ингушетия оказалась чуть ли не единственным российским регионом, принявшим на своей территории мирных жителей, спасавшихся от бомбардировок и зачисток российских войск. Работы было много, и, несмотря на то, что наши возможности представлялись весьма ограниченными, мы искренне верили в то, что ситуацию можно изменить в лучшую сторону.

До открытия офиса «Мемориала» в Грозном информация, которую собирали в Чечне, также стекалась и обрабатывалась в назрановском офисе, сюда же приезжали журналисты, здесь проходили встречи с представителями международных правозащитных и гуманитарных организаций. И даже когда борьбу с терроризмом из Чечни экспортировали в соседние регионы и к проблемам беженцев в Ингушетии добавились активизация местного вооруженного подполья и ответные, зачастую не всегда законные и адекватные действия сотрудников силовых структур, тогда тоже продолжали верить и работать.

За 18 лет, пожалуй, самым серьезным и единственным вызовом представительству «Мемориала» в Ингушетии стал случай с похищением руководителя российского правозащитного центра Олега Орлова. В ноябре 2007 года неизвестные люди в масках похитили его из гостиницы в Назрани вместе с тремя журналистами РЕН ТВ. Раскрыть преступление так и не удалось, поэтому дело направили в Европейский суд, а в марте 2017 года ЕСПЧ признал ответственность силовиков в инциденте с главой «Мемориала» и журналистами. Вот, пожалуй, и все.

Конечно, не всегда работа правозащитников оценивалась властями положительно, бывало и так, что высказывались претензии к распространяемой «Мемориалом» информации, но даже и после похищения Орлова никто не настаивал и не вынуждал нас к закрытию офиса и прекращению правозащитной деятельности на территории республики. Ни в открытой, ни в завуалированной форме. Более того, в последние несколько лет из-за нашего активного участия в различных республиканских комиссиях и советах скорее нас могли бы обвинить в лояльности к местным властям, чем местные власти в нелояльности к нам. Хотя, конечно, ни о какой соглашательской позиции с нашей стороны не может быть и речи, мы просто всегда откликались на любые конструктивные предложения руководства республики, чтобы иметь возможность напрямую доводить информацию о существующих проблемах с нарушениями прав человека.

Так что же стало причиной поджога нашего офиса? Разумеется, следственные органы, уже возбудившие уголовное дело по ч. 2 ст. 167 (Умышленные уничтожение или повреждение имущества), будут выдвигать различные версии данного преступления, в том числе и те, которые озвучил Юнус-бек Евкуров на встрече с «мемориальцами» после поджога офиса в Назрани: попытка дискредитировать местную власть, преступление на почве неприязненных отношений к сотрудникам офиса, не исключил он взаимосвязь поджога и с правозащитной детальностью представительства.

Все эти версии вполне могут быть рабочими, если бы не одно «но»: несколькими днями ранее по подложному обвинению в хранении наркотиков был задержан наш товарищ, руководитель офиса «Мемориала» в Чечне Оюб Титиев. Для его поддержки и освещения дела приехали коллеги Оюба из Москвы, адвокат и журналисты. В целях обеспечения своей безопасности они поселились в Ингушетии, а в Чечню ездили на машине назрановского офиса «Мемориала». Машину неоднократно останавливали для досмотра, а затем и вовсе установили за ней наружное наблюдение. Через два дня после их визита загорелся офис в Назрани.

В сообщении ПЦ «Мемориал» от 17 января говорится, что «…нам очевидна связь этого поджога с теми силами, которые пытаются уничтожить работу ПЦ „Мемориал“ в Чечне и выдавить „Мемориал“ в целом из всего региона Северного Кавказа. Мемориал расценивает этот поджог как совершение террористического акта на территории Ингушетии».

В Кремле связь между задержанием Титиева и поджогом офиса в Назрани не видят. «Это две разные республики, два разных субъекта Российской Федерации», — заявил пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, комментируя пожар в офисе «Мемориала».

В то же время Уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова назвала поджог офиса совершенно беспрецедентным и безобразным случаем, она также заявила, что поджог или нанесение вреда деятельности правозащитников — это наступление на горло демократии, на развитие цивилизованного общества.

«Мы должны быть готовы к цивилизованному диалогу как бы ни были неприятны вопросы, которые ставятся правозащитниками. Применение таких варварских методов должно получать отпор со стороны власти», — добавила российский омбудсмен.

И если в Кремле не видят связи между арестом сотрудника «Мемориала» в Чечне и поджогом офиса этой организации в Назрани, то, прислушавшись к словам Москальковой, обязаны дать отпор варварским методам с целью сохранения цивилизованного демократического общества во всех субъектах Российской Федерации.