Родные погибших на буровой платформе «Кольская» в 2011 году обратились в Европейский суд

Заявители — одиннадцать родственников пятерых погибших членов команды «Кольской», перевернувшейся и затонувшей 18 декабря 2011 года во время буксировки с места бурения. Всего тогда погибли и пропали без вести 53 из 67 членов команды.
Интересы заявителей представляет юридический директор ПЦ «Мемориал» Кирилл Коротеев.

«Я, да и другие потерпевшие, хотели бы добиться объективного расследования, а затем законного и справедливого решения суда в нашей стране, — рассказывает Елена Богуш, вдова Ильи Карташева, старшего механика. — Не получилось, здесь мы исчерпали все законные средства. Правосудие повернулось к нам спиной, виновные в гибели 53 человек продолжают прекрасно себя чувствовать, избежав ответственности. Мы не можем вернуть наших близких, но для того, чтобы не допустить повторения подобных трагедий, нужно объективно их расследовать, невозможно дальше жить с этим беззаконием и несправедливостью».

В жалобе указано, что власти России нарушили статьи 2 (право на жизнь), 2 в сочетании с 13 (право на эффективное средство правовой защиты) и 3 (запрещение пыток) Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Почти все компании и организации, имевшие то или иное отношение к аварии на «Кольской», находятся во владении государства, под его контролем или созданы им — ООО «Газфлот» (дочка «Газпрома», по заказу которой «Кольская» работала в момент аварии), АО «Арктикморнефтегазразведка» (АМНГР, судовладелец «Кольской») и Российский морской регистр судоходства (РМРС, классификационное общество, его единственный учредитель — Министерство транспорта; выдало «Кольской» мореходный сертификат), а также действующее с санкции государства АО «Авиашельф» (компания, предоставлявшая вертолеты для спасательной операции). Только ООО «Дальневосточное морское пароходство» (ДВМП, владело ледоколом «Магадан», осуществлявшим буксировку «Кольской» к месту разработки) является полностью частным предприятием.

В нарушение статьи 2, не были соблюдены правила безопасности на море, в результате чего погибли 53 члена команды «Кольской». Люди погибли из-за действий и ошибок руководства компаний. Соглашение о буксировке, заключенное между АМНГР и ДВМП, частично нарушало российское законодательство. Процедуры обеспечения безопасности на буровой не отвечали требованиям Международного кодекса управления безопасностью.
Несмотря на то, что буксировка в Охотском море в декабре запрещена, руководство АМНГР попросило сотрудников подготовить бумаги для буксировки в зону нефтедобычи. Чтобы избежать инспекции РМРС, изменили маршрут буксировки — и не согласовали его с РМРС и страхователями.

На «Кольской» было 67 членов команды при максимально допустимом количестве в 20 человек.

РМРС не стал проводить проверку буровой, хотя получила документы, по которым она была необходима. Узнав о том, что «Кольскую» буксируют по измененному маршруту, они не приостановили ее мореходный сертификат. Это сделали лишь после того, как буровая затонула.

Руководитель буксировки Михаил Терсин не подал сигнал бедствия вовремя. Его подал капитан Козлов, который подчинялся Терсину в ходе буксировки, почти через 10 часов после того, как с берега впервые посоветовали сделать это. Эта задержка стала для многих людей фатальной — спасательную операцию развернули слишком поздно.

АО «Авиашельф» должно была предоставить вертолеты для спасательной операции в течение 45 минут после получения сигнала бедствия. Но два вертолеты были отправлены для спасения людей только спустя 4 часа 23 минут и 5 часов 50 минут.

«Жадность, помноженная на непрофессионализм, экономия на всем, включая безопасность, — вот причины трагедии, — считает Богуш. — „Кольская“ работала по заказу „Газфлота“, которому было важно пробурить эту скважину, чтобы не потерять лицензию на месторождение, график длившегося до зимы бурения подписывал зампред правления „Газпрома“, так что цепочка лиц, причастных к трагедии, уходила на самый верх. Именно поэтому наша борьба многим изначально казалась безнадежной. Несмотря на это, несколько потерпевших объединились, обратились за помощью к адвокату еще во время следствия, т. к. надеялись привлечь к ответственности более высоких лиц, чем двое стрелочников, назначенных виновными.».

Заявители утверждают, что была нарушена статья 2 в сочетании со статьей 13.

2 мая 2017 года Первомайский районный суд Мурманска вынес решение. Виновными в нарушении правил безопасности движения и эксплуатации морского транспорта, повлекшем по неосторожности смерть двух и более лиц, были признаны двое сотрудников АМНГР — бывший и. о. заместителя гендиректора по безопасности мореплавания Борис Лихван и бывший и. о. главного инженера Леонид Бордзиловский. Их приговорили к шести годам колонии-поселения. Расследование не коснулось действий их руководства и представителей других причастных к событиям организаций.

«Областной суд утвердил приговор, а подавать апелляцию в Верховный суд уже не было смысла, т. к. истек 6-летний срок давности, и мы уже не смогли бы привлечь к ответственности иных лиц — а именно это было нашей целью», — говорит Богуш.

Тела более чем 30 погибших так и не были обнаружены. Заявители считают, что из-а этого расследование было проведено с массой упущений. Следствие не смогло установить время и место смерти двух третьих жертв. Из-за этого те, кто реально виновен, не были наказаны. В частности, ответственность за гибель людей, которые провели значительное время в открытом море, должна быть возложена на спасательные организации.

Не расследовалось и то, почему «Авиашельф» развернул спасательную операцию слишком поздно, нарушив свои обязательства.

Один из заявителей в ЕСПЧ — Елена Богуш — обращалась в Следственный Комитет и Генеральную прокуратуру, желая привлечь к ответственности руководителей организаций, в частности бывшего заместителя гендиректора АМНГР Василия Васецкого и гендиректора АМНГР Юрия Мелехова. Но Дальневосточное следственное управление на транспорте СК РФ отказало даже в проведении предварительного расследования действий высшего руководства АМНГР, РМРС, ДВМП и «Авиашельфа». Заявители считают, что таким образом их лишили эффективного средства правовой защиты.

Также была нарушена статья 3 Конвенции. Все заявители, кроме Натальи Донецкой, вдовы инженера по охране труда «Кольской» Сергея Донецкого, так и не смогли узнать подробности о судьбе своих погибших родных, в частности о времени и обстоятельствах их гибели. Власти не предоставили им эту информацию. Это расценивается как обращение, унижающее достоинство человека.

В течение шести лет после катастрофы заявители настаивали на расширении расследования, но результата не добились.

«Срок давности уже не позволит наказать виновных, — говорит Богуш. — Но пусть они хотя бы будут названы международным независимым судом, равно как и все нарушения нашего „расследования“. Это уже будет наша моральная победа».

Cм. также информацию о работе программы по подаче жалоб в ЕСПЧ в 2017 году