Составили список. Можно ли посчитать всех политзаключённых в России

«Медиазона» и ОВД-Инфо представили впечатляющую инфографику, которая показывает масштаб преследования по итогам зимних митингов и количество всех возбуждённых дел. Всех, кто попал в этот список, авторы назвали «политзаключёнными».  ПЦ «Мемориал» ведёт свои списки ПЗК, и Александр Алексеев, пресс-секретарь Программы поддержки политзаключённых, объясняет, в чём разница между списками, ценность работы, проделанной коллегами, и можно ли действительно посчитать всех политзаключённых современной России. 

«Медиазона» назвала всех, против кого возбудили дела по итогам зимних митингов — политзаключёнными. На основании чего? Можно ли так их называть? 

Ни у кого нет монополии на какое-либо понятие, в том числе на понятие «политзаключённый». Мы предлагаем понятие ПЗК, опираясь на Руководство, разработанное на основании резолюции ПАСЕ. «Медиазона» акцентировала внимание не на незаконности преследования, как это делаем мы, а на том, что преследуются участники политической акции. И в этом смысле, с точки зрения журналистов, они политзаключённые. Возможно ли такое понимание — да, возможно. Мы предлагаем другое определение, более ограниченное, но чёткое и ясное.

У «Мемориала» есть списки ПЗК — они больше или меньше тех, что собрала «Медиазона»? Почему они отличаются?

Списки политзаключённых, собранные ПЦ «Мемориал», заведомо неполные, и мы об этом часто говорим. Для того чтобы признать человека ПЗК, мы должны тщательно проанализировать информацию, связанную с его преследованием. Посмотреть, было ли насилие со стороны этого человека, либо угрозы насилием, призывал ли он к совершению каких-то дискриминационных действий. И если мы считаем, что не совершал, тогда мы признаём человека политзаключённым — после этого всего анализа, в соответствии с Руководством по определению понятия «политзаключённый», которое было написано на основании резолюции Парламентской Ассамблеи Совета Европы. 

Разница заключается в чём: мы принимаем аргументированные решения после изучения всего массива документов. 

Как часто и как именно используется понятие «политзаключённый» — есть ли его официальное употребление, можно ли его трактовать так расширительно?

Понятие «политзаключённый» не имеет фиксированного определения. Есть его различное употребление. В повседневной речи под ПЗК, как правило, понимается человек, лишённый свободы по политическим мотивам. Какими бы эти мотивы не были.  В различных сообществах есть свои представления о политзаключённых. Например, есть Анархистский Чёрный Крест, который заявляет о наличии ПЗК-анархистов вне зависимости от того, применяли они насилие или нет. 

Мы же используем более строгую дефиницию и не можем признать человека политзеком только на основании политического мотива. Более того, в наше определение включаются и лица, чьё преследование не ограничивается сугубо политическим мотивом, но которые, например, могут преследоваться избирательно по сравнению с другими лицами, попавшими в такую же ситуацию. Также мы не признаём тех, что применял насилие или призывал к нему. В этом смысле у нас гораздо более рестриктивное понимание понятия ПЗК, и в этом его сила! У нас есть разработанные чёткие критерии, с которыми мы можем сопоставить историю преследования конкретного человека, чтобы понять политический он заключённый или нет.

Список  «Медиазоны» показал масштаб преследования, так ли важно в этом случае определение ПЗК и строгое его применение? 

В данном случае, та работа, которую проделала «Медиазона», безусловно важная. Часть из тех людей, которые появились в их списке, признаны нами политзаключёнными. Важно отметить, что наиболее вопиющими в этом смысле являются преследования за действия, не связанные с насилием, а связанные с осуществлением права на свободу собраний. Здесь числятся фигуранты «санитарного делала» о подстрекательстве к нарушению санитарных норм в Москве. Здесь можно найти фигурантов дела о перекрытии дорог — эти материалы будут нами изучаться, пока что признан преследуемым по политическим мотивам Глеб Марьясов в Москве. Сюда же можно отнести людей, преследуемых по «дадинской статье» о многократном нарушении правил проведения публичных мероприятий. 

Другие же обвинения — в частности, хулиганство, применения насилия по отношению к представителю власти, уничтожение имущества — поскольку они связаны в обвинительных заключениях с применением насилия, для нас важно иметь доступ к документам для их пристального изучения, чтобы принять аргументированное решение о том, что человек действительно соответствует критериям определения понятия ПЗК. И уже на основании проделанного анализа принять это взвешенное решение. 

Вместе с тем, нам представляется очень важным привлекать внимание к таким кейсам, потому что всё больше и больше случаев действительно политически мотивированных преследований. Иногда фигуранты таких политически мотивированных дел прибегают к насилию, что делает невозможным их признание политическими заключёнными в соответствии с нашими критериями. Но тем не менее их преследования остаются политически мотивированными и направленными именно на то, чтобы задавить гражданскую активность в России. Соответственно, материал «Медиазоны» служит именно для привлечения внимания к таким кейсам, и он очень полезен. 

А все эти люди, если не окажутся в наших списках ПЗК, точно могут рассчитывать на то, чтобы оказаться в нашем предварительном списке вероятных жертв политически мотивированных преследований.