Страсти по пикету

В свою очередь переселенцы опровергают информацию о проведении ими политически заказных акций и считают, что главу республики неверно информировали об истинной цели их поездки.

14 февраля пресс-служба главы РИ сообщила о том, что группа вынужденных переселенцев, прибывших из Ингушетии в Москву, провела возле здания Государственной думы пикет. Согласно этому же источнику, глава Ингушетии поручил республиканскому Совету безопасности установить всех участников несанкционированной акции, изучить их мотивы и кто за ними стоит, а зампреду правительства РИ Магомеду Гогиеву подготовить справки по каждому вынужденному переселенцу, участвовавшему в акции, и обнародовать их имена на сайте главы Республики Ингушетия.

Парадоксальность ситуации заключается в том, что информация пресс-службы о пикете не подтверждалась из других источников: не было сообщений в СМИ, в блогах, никаких постов и рассылок в мобильных мессенджерах. А после того как сообщение пресс-службы опубликовали на официальном сайте, факт проведения пикета опровергла и лидер инициативной группы вынужденных переселенцев Мадина Дзортова, которую, собственно, и обвиняли в организации акции.

По словам Дзортовой, 14 февраля она с двумя женщинами пришла в Думу на встречу с депутатом от Ингушетии Алиханом Харсиевым, к которому заранее записалась на прием, и поэтому беспрепятственно, по пропускам, прошла в государственное учреждение. Встреча продлилась не больше получаса. Представители вынужденных переселенцев рассказали депутату о своих проблемах и чаяниях, выслушали его позицию и ушли. С другим народным избранником, Юшей Газгиреевым, вынужденные переселенцы запланировали встретиться в конце февраля, но уже в Ингушетии.

«Никаких акций и демонстраций мы не проводили, и нам непонятно, кто и с какой целью дезинформирует главу республики», — заявила Дзортова.

Она также объяснила причину, по которой решила встретиться с депутатами. В декабре 2015 года Госдума РФ приняла поправку к закону о вынужденных переселенцах, согласно которой все, кто получил компенсацию, возвратную ссуду или иную государственную поддержку, лишаются статуса вынужденного переселенца, а следовательно, и права на получение жилья или сертификата. Более двух тысяч человек потеряли последнюю надежду на помощь в благоустройстве, которую они лелеяли на протяжении очень длительного времени. Еще во время первой чеченской войны многие жители этой республики, в основном ингуши, решили остаться жить в Ингушетии. Некоторые получили компенсацию, которой оказалось недостаточно для приобретения или строительства жилья. В 2002 году Верховный суд РФ признал их право претендовать на дополнительную помощь. Имея такой весомый аргумент, переселенцы стали восстанавливать свой статус в судебном порядке по месту временной регистрации.

В 2010 году президент России Дмитрий Медведев поручил Министерству регионального развития подготовить предложения по оказанию государственной поддержки гражданам, получившим компенсацию за утраченное жилье, в независимости от наличия у них статуса вынужденного переселенца, в связи с незначительностью объемов выплаченных компенсаций. Правда, решение так и не было принято, но сам факт, что глава государства признал наличие такой проблемы, придал еще большей уверенности вынужденным переселенцам в отстаивании своих прав.

До 2016 года у людей была возможность обжаловать действия чиновников в суде, так как те ссылались на правительственные постановления, а переселенцы — на закон. Теперь чиновники ссылаются на закон, а переселенцам остается апеллировать разве что к логике, что снижает их шансы на победу в суде до нуля.

Очевидно, что решить эту проблему на региональном уровне невозможно. Республиканские власти в рамках федеральной целевой программы построили для вынужденных переселенцев жилье. Всем, кого включили в сводные списки на получение жилья, либо выделили жилищный сертификат, либо дали ключи от квартиры. Помочь тем, кто лишился статуса в судебном порядке, в республике не могут, поэтому переселенцы и поехали в Москву, в Государственную думу, в надежде, что злополучную поправку к закону удастся отменить. Они готовы использовать любую законную возможность, вплоть до обращения в Конституционный суд России, поэтому попытка представить их действия как политизированную предвыборную акцию, направленную на раскачивание ситуации в республике, кажется им по меньшей мере странной.