Почему Кадыров не справляется с террористами? Эксперты о теракте в Грозном

Александр Черкасов в статье «Почему Кадыров не справляется с террористами? Эксперты о теракте в Грозном», опубликованной на сайте The Insider 4 декабря 2014 года.

Сегодня в центр Грозного ворвалась группа боевиков (по разным оценкам от 12 до нескольких сотен), которые захватили здание республиканского Дома печати и школу №20, а также устроили перестрелку в районе Старого рынка. Силовикам пришлось штурмовать Дом печати с применением тяжелой техники, здание было охвачено огнем. Выгорела и часть прилегающего к этому зданию рынка «Беркат». Сообщается о десяти погибших силовиках и о девяти убитых боевиках, а также об минимум одном мирном жителе, задохнувшемся в пожаре в Доме печати. Ответственность на себя взяла группировка «Имарат Кавказ». На опубликованном от лица боевиков видео теракт назван местью за то, что власти притесняют мусульманских женщин. Боевик, опубликовавший видео, утверждает, что террористы действуют приказу Аслана Бютукаева (амира Хамзата) и подчиняются Алиасхабу Кебекову (Абу Мухаммаду). Напомним также, что в сентябре заявление о планируемом вторжении на Северный Кавказ сделало»Исламское государство» (быший ИГИЛ).

The Insider поговорил с ведущими экспертами по Северному Кавказу о том, кто стоит за боевиками, насколько в действительности стабильна ситуация в Чечне и ждать ли России нового всплеска терактов.

Алексей Малашенко, председатель программы «Религия, общество и безопасность» в Московском Центре Карнеги

«Я думаю, те боевики, которые появились сегодня в центре Грозного – это чеченские ребята. Там какой-то интернационал есть, конечно, но заявление они делали по-чеченски. Да, Аль-Багдади пару месяцев назад обещал развязать войну в Чечне и наказать Россию за Сирию, но насколько в действительности «Имарат Кавказ» связан с «Исламским государством» — судить сложно, информации об этом почти нет, но думаю, что они чеченских боевиков к этому все-таки подталкивали. В любом случае, определенное влияние – через демонстрационный эффект – тут было: мол, «посмотрите как решительно и успешно действует «Исламское государство», а что бы и у нас не попробовать»?

Мы даже не знаем сколько было боевиков, видимо, от 100 до 300. Но очевидно, что это была хорошо спланированная операция, все было проведено очень профессионально. Их полевой командир – Аслан Бютукаев – похоже, рвется в лидеры, хочет стать новым Басаевым.

То, что говорят террористы об «обиженных женщинах» — это только предлог, их задача – показательная акция, самоутверждение. Они говорят, что мол, чеченские чиновники обидели женщин, которые носят хиджабы, но это все выглядит очень неубедительно. Рамзан Кадыров и сам ведь претендует чуть ли не на звание духовного лидера всех мусульман в России. Исламизация в Чечне идет именно его усилиями и идеология Кадырова очень похожа на их идеологию. Так что между ними по сути идет конкуренция за одни и те же цели. Ну и, конечно, фундаменталисты не верят в исламизацию силами Кадырова, ближайшего друга Путина, они считают его лицемером.

Было несколько причин выбрать именно Чечню и Грозный. Во-первых, как показательная акция: ведь Кадыров хотел всем показать как в Чечне все контролируется. Во-вторых, в Чечне нет диалога между сторонниками современных течений ислама, и традиционалистами (которых называют то салафиты, то фундаменталисты, то исламисты) и это приводит к росту напряжения, в то время как повсюду диалог худо-бедно, но ведется. Хотя и те, и другие стремятся к одному и тому же, к тому чтобы ислам доминировал в обществе. Только одни при этом хотят какой-то политической независимости, создавать какой-нибудь халифат, имарат и прочее, а другие говорят, что, мол, мы прекрасно можем устроится в России, организовать исламское пространство с халялем, с исламской одеждой. К сожалению, сегодня возможность для нормального диалога уже упущена. И дело даже не только в том, что надо делать, но и в том, кто будет этим заниматься. Что, у нас есть по этой части какие-то специалисты? Для власти гораздо проще всех объявить бандитами и преследовать. А если людей долго называть бандитами, они рано или поздно начнут вести себя как бандиты. Это продолжается уже 25 лет.

Впрочем, и страны Запада пока не нашли пока ответ, как примирить традиционный ислам и принципы современного светского государства. Ислам – это заведомо политизированная религия со своей концепцией исламского государства, исламской экономики, шариатскими законами. Разница только в том, что кто-то предлагает это строить прямо завтра, а более умеренные направления предлагают «сначала дорасти», принять какие-то светские черты поначалу, есть даже такой термин «исламский секуляризм». Так что проблема эта непростая, и какие-то игры ведутся постоянно.

В худшем случае, если российская экономика будет переживать тяжелый кризис и социальные проблемы обострятся, то исламский фундаментализм вспыхнет и в других регионах России. Ислам – это религия социального протеста. Весь вопрос лишь – до какого уровня это может подняться, будет ли это попытка построить исламское государство на территории России, или все кончится бардаком на улицах. Когда все плохо, ислам всегда начинает работать как идеология протеста.

Александр Черкасов, член правления Международного правозащитного центра «Мемориал»

«Что-то подобное сегодняшнему нападению происходит почти каждый год, просто в разных формах и масштабах. 2009 год – около 10 шахидских терактов. В 2010-м – нападение боевиков на Центарой, и в том же году – попытка захвата парламентского центра в Чечне, в 2011 году был двойной теракт в Грозном на Уразу-байрам, в этом году в Грозном в день города (который совпадает с днем рождения Рамзана Кадырова) 5 октября снова произошел взрыв. Иными словами, периодически, на фоне постоянных сообщений о стабильности, в Чечне происходят теракты. В Чечне, как и в других республиках, есть свое подполье, куда уходит местная молодежь. Но если посмотреть, кто осуществлял теракты в метро или в Домодедово, в которых брал на себя ответственность Доку Умаров, то там шахидами были люди из Дагестана или Ингушетии, в то время как чеченские боевики действуют у себя в пределах республики.

Рамзан Кадыров заявил, что по их информации боевики готовили серию терактов на День конституции 12 декабря. Скорее всего это был намеренный обманный маневр террористов, которые не могли полностью избежать огласки о готовящемся теракте, поэтому запустили утечку о якобы 12 числе. Говорят о том, что террористов больше ста человек, но кто это видел? Из фотографий и видео никак нельзя сделать такой вывод. Видимо, все-таки, это относительно немногочисленный отряд. Но все-таки подполье по-прежнему существует, пусть и не в таких масштабах, как при Шамиле Басаеве, оно постоянно подпитывается, новые и новые молодые люди уходят в лес, в горы. Сомневаюсь, что у «Имарата Кавказ» есть какая-то связь с «Исламским государством». Это автономная структура, которую местные бизнесмены и чиновники обеспечивают гораздо лучше, чем какие-либо зарубежные спонсоры.

Видео-заявление, в котором один из террористов говорит о том, что они идут «мстить за своих мусульманских сестер», очевидно, связано с конфликтом о ношении религиозной одежды. Весь этот год в Чечне прошел под знаком борьбы за «уставные» формы ношения одежды, бороды и всего прочего. Борода должна быть не длиннее чем сами знаете у кого, и подбородок у чеченской женщины должен быть открыт и так далее. Рамзан Кадыров – представитель суфийского ислама, а его оппоненты – сторонники салафитского ислама, те кого принято называть ваххабитами, так что это еще и внутриконфессиональный конфликт.

Одной из причин нарастания конфликта являются те жесткие меры, которыми действует Кадыров. Сравните практику разных республик и вы увидите, что, например, в Ингушетии и Дагестане, где применялись методы так называемой «мягкой силы», борьба с терроризмом шла успешнее. Там во-первых, был открыт внутриконфессиональный диалог, а во-вторых, была создана комиссия по адаптации боевиков, которая позволяла выходить из леса тем, кто не совершил тяжких преступлений. В итоге Ингушетии удалось за пару лет на порядок снизить активность подполья: в 2008 году в столкновениях или терактах там было убито или ранено 309 человек, в 2009 году – 356, в 2010 году – 172, в 2011 году 47, в 2012 году – 80, в 2013 году – 39, а за первые 8 месяцев этого года – 17 человек. Иначе говоря, стратегия «мягкой силы» Евкурова сработала. В Дагестане это делалось при Магомедове, но было свернуто перед Олимпиадой. По другим республикам также мы видим ту же закономерность: когда начинает применяться тактика «мягкой силы» в долгосрочном периоде начинается спад террористической активности, а там, где действует грубая сила, быстро пополняется мобилизационная база террористов и число терактов растет.

«Мягкая сила» — это не просто дозволение салафитам ходить в той одежде, которой они хотят и с бородой любой длины. Это принципиально другой подход к борьбе с терроризмом. Сегодня, вместо того, чтобы бороться с террористическим подпольем, борются с теми, с кем проще – то есть со всеми, кто придерживается салафитской традиции. Проще контролировать, кто ходит в неправильную мечеть, чем отслеживать боевиков, которые где-то бегают в горах. А чем больше вы будете преследовать салафитов, тем больше из них уйдут в лес, поняв, что мирной жизни у них не будет.

При этом не надо смешивать разделение между салафитами и сторонниками суфизма с вопросом о шариате. Распространение шариата, скажем, в семейной и имущественной сфере, связанно не с салафитами, а с правовым вакуумом, который сохраняется еще с 90-х годов. Ну представьте себе, что вы начинаете мелкий бизнес и у вас нет закона, который регулирует вопросы в этой сфере. Шариат ведь и появился как правовая система, которая помогала регулировать отношения между торговцами, ремесленниками и так далее. Где-нибудь в Урюпинске спорные хозяйственные вопросы «разруливали» воры в законе, а в Карамахах ответом на правовой вакуум стал шариат. Кстати шариат на уровне мелких вопрос в области семейного и имущественного права вполне может нормально играть роль третейского суда, которые у нас не запрещены. Не буду здесь вдаваться в вопрос о том, как при этом соблюдаются права женщин и так далее, это отдельная большая тема. Я говорю лишь о том, что шариат не связан напрямую с салафитской традицией ислама, как не связан и терроризм.

Никакой «серебряной пули», которая могла бы покончить с терроризмом, не существует. Нужна системная политика, которая учитывала бы всю сложность этого региона. И религиозный фактор, и этнический (который сегодня значит больше, чем в середине нулевых годов) и многие другие различия. В каждой республике есть свои тонкости, но есть и некоторые системные факторы, скажем в Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии примерно схожие ситуации, в каждой из республик по две основные общины, но в Кабардино-Балкарии возникла конфликтная ситуация, а в Карачаево-Черкессии — нет. Почему? Да потому что в Карачаево-Черкесии приватизировали землю и там все пущено по нормальному правовому пути, то есть существуют разного рода судебные механизмы решения конфликтов. А в Кабардино-Балкарии это сделано не было, поэтому там возникают конфликты, которые интерпретируются как этнические, но в действительности имеют имущественную природу. Искать простые решения в случае с Северным Кавказом – это как стоять у очень сложного станка и просить в двух словах объяснить, как он работает.

Источник - http://theins.ru/opinions/2172/