Светлана Ганнушкина: «Безграмотные мигранты хуже рабов»

Сегодня председатель комитета «Гражданское содействие», известная российская правозащитница, педагог и общественный деятель Светлана Ганнушкина — гость «Вечернего Бишкека».

Не работай без договора!

— Светлана Алексеевна, уже скоро полтора года, как Кыргызстан — участник ЕАЭС. Как считаете, стало легче трудовым мигрантам из нашей республики в России?

— Легче, безусловно. Зависимость от чиновников во многом теперь уменьшилась для приезжих из стран ЕАЭС. Мигранты сегодня зависят преимущественно от работодателя, а вот тут, считаю, заметно лучше не стало. По-прежнему к нам обращаются люди, среди них и граждане Кыргызстана, которых недобросовестные работодатели обирают, заставляют работать, забирая у них документы, не подписывают трудовые договоры. К сожалению, многие по-прежнему не знают, что нужно оформлять такие документы. Мы пытались раздавать у прибывающих в Москву поездов листки с надписью «Не работай без договора!», но волонтеров оттуда выставили.

— По чьей инициативе?

— Сначала полиция спокойно относилась к этому. Но потом, видимо с чьей-то подачи, наших представителей стали гнать с вокзалов. Значит, кому-то не хочется, чтобы трудовые мигранты знали о своих правах, а ведь это важнейший момент!

— На ваш взгляд, почему так происходит?

— С начала 2000-х, когда иностранца в России официально взять на работу было фактически невозможно, у нас создалась система рабского труда. И многие не хотят от этого отказываться, потому что очень выгодно. Пожалуй, это даже хуже, чем рабство: хозяин за раба отвечал, тот был, так сказать, его вещью, а вещь свою надо беречь. А в нашем случае мигранты — люди, которых используют, не неся никакой ответственности за них, а потом выгоняют. И занять их место — целая армия желающих.

— Но, может, проблема и в том, что сами мигранты должны знать свои права, владеть информацией об этом?

— Нет, работодатель обязан в первую очередь отвечать за то, что использует нелегальную рабочую силу. Но у нас всегда оказывается крайним наемный работник-иностранец — его снимают с рабочего места, увозят в полицию, депортируют или просто выжимают с него все деньги. Иногда возникает ощущение, что все происходит во взаимодействии с работодателем, который тоже что-то имеет с этого, — стражи порядка нередко появляются на объекте именно в день зарплаты.

Кыргызы — народ активный

— В ЕАЭС провозглашено право на свободное перемещение рабочей силы. Но не вступают ли в противоречие с этим принципом существующие ограничения по времени пребывания в России, запреты на въезд за совершение административных правонарушений для выходцев из стран-союзниц, формирование пресловутых черных списков?

— Увы, у нас Кодекс об административных правонарушениях в отношении таких людей не изменился. И по-прежнему действуют статья 18.8 («Нарушение иностранным гражданином или лицом без гражданства правил въезда в Российскую Федерацию либо режима пребывания (проживания) в Российской Федерации») и 18.10 («Незаконное осуществление иностранным гражданином или лицом без гражданства трудовой деятельности в Российской Федерации»). А возьмите принятый сравнительно недавно так называемый закон о резиновых квартирах!

— Но ведь он, как заявлено, разработан в рамках борьбы с нелегальной миграцией, усиливает ответственность за нарушение правил миграционного учета для иностранцев…

— Давайте разберемся. Против чего он направлен? Против того, чтобы в квартирах, где могут жить от силы пять человек, не было зарегистрировано сто мигрантов. Такое положение дел действительно ненормально, для чего тогда регистрация? Она нужна для того, чтобы власти могли представлять себе, как расселено население. Но зачем человеку регистрироваться там, где он не живет, если это удобнее и разумнее сделать по месту реального проживания? Вывод простой: значит, там он зарегистрироваться не может. Так и надо выяснять, почему это происходит. А сейчас, когда мигранта обнаруживают ночующим не там, где он зарегистрирован, или выясняется, что он не живет по адресу своей регистрации, его могут привлечь к ответственности, как и хозяина квартиры.

— О реальном положении дел в миграционной сфере вы информируете власти?

— Мы все время находимся в переписке с заинтересованными ведомствами, в том числе с миграционной службой, встречаемся с ее представителями. Нас принимают, выслушивают, и все начинается сначала. А сейчас, когда миграционная проблематика снова оказалась в ведении Министерства внутренних дел, аппарату ФМС, вошедшему в МВД, не подчиняются миграционные органы на местах. Они подчиняются главному управлению МВД в субъекте федерации. Я спрашиваю: «Какова же ваша роль?». Мне отвечают: «Методическая». Они не могут дать распоряжение, и нам надо договариваться с полицейскими в регионах. Я ничего не имею против полиции, и очень часто мы с нею заодно в плане поддержания общественного порядка, но при этом ее сотрудники подчас не знают миграционного законодательства. И вообще воспринимают свою роль не иначе как репрессивную. Наша полиция — это же не французское МВД, где цветочки высаживают, там эти префектуры занимаются не только охраной порядка, но и благоустройством города. Они все-таки привыкли хоть к цветочкам хорошо относиться, если не к людям.

— Обращаются ли сегодня в вашу организацию граждане Кыргызстана?

— Довольно часто, кыргызы — народ активный. Заинтересованность в сотрудничестве проявляет и посольство Кыргызстана в Москве. Это очень хорошо, потому что есть посольства, которые вообще проблемами своих граждан в России не интересуются.

— И с какими проблемами выходят на вас кыргызстанцы?

— Чаще всего с вопросами невыплаченной зарплаты. И тогда мы начинаем взаимодействовать с работодателем, договариваться с ним. Однако, если дело доходит до суда, нам, к сожалению, бывает нечего предъявить там. О причинах, почему так происходит, я уже говорила — это отсутствие трудовых договоров. И в таком случае очень непросто доказать правоту мигранта. Мы даже говорим некоторым из них: «Давай мы тебя хотя бы сфотографируем с надписью на спецовке, что работаешь в такой-то фирме, на рабочем месте, ну что-то еще сделаем, чтобы были хоть какие-то доказательства!». Когда их нет, суд — бессмыслица! Но если мы договариваемся о возвращении хотя бы 50 процентов зарплаты, то считаем, что это уже определенная победа.

— Часто ли такие победы случаются?

— Случаются. Работодатели разные бывают, одни стоят на своем, тогда мы говорим, что подадим в суд. И кто-то соглашается решить вопрос миром. Но иногда без суда действительно не обойтись.

Двери все открыты

— А как мигрант может связаться с вашим комитетом?

— Без всяких проблем, никакой пропускной системы у нас нет. В Интернете можно найти наши адрес, телефоны, позвонить нам или обратиться в общественную приемную. Комитет «Гражданское содействие» с самого начала взял на себя консультативную правовую помощь, общественную защиту в судах, содействие в налаживании отношений мигрантов с официальными структурами, защиту их прав на жилье, работу, медицинское обслуживание, образование. Наши двери открыты для всех. Только в очереди иногда приходится постоять, потому что много народу бывает.

— Что вы думаете о сотрудничестве между КР и РФ в миграционной сфере, понадобятся ли здесь новые двусторонние документы?

— Хорошие возможности создает уже существующая договорная база, нужно просто четкое исполнение закона работодателем. Вот что нужно прежде всего! Также необходимо, чтобы некоторые суды в России не поступали бездумно, когда выдворяют человека, имеющего здесь семью — супруга, детей, только потому, что у него, образно говоря, в нужный момент не оказалось с собой документов. Как было написано в одном из решений Мосгорсуда: «Сложилась практика, что документы должны быть при трудовом мигранте на момент проверки». Практика, понимаете ли, сложилась, не в законе так написано! А если он в бане находился, то тоже это требование должно было выполняться? Но, отвечая на ваш вопрос, хотела бы отметить, что кыргызская и российская стороны продолжают укреплять сотрудничество в области трудовой миграции, и это, без сомнения, приносит и будет приносить свои положительные результаты. Да и в рамках ЕАЭС таким вопросам уделяют большое внимание, так что перспективы есть.

— Как бы там ни было, мигрантская доля не из легких. Особенно, если речь идет о женщинах и детях, которые чаще мужчин остаются вне социума, более других социально уязвимы. Они попадают в круг ваших забот?

— Конечно! Нам приходится заниматься самыми разными ситуациями, связанными с мигрантами. Мы даже судились с российским Министерством образования против его приказа, которым запрещалось принимать детей мигрантов на учебу без регистрации. Верховный суд РФ принял двоякое решение. С одной стороны, подчеркнул, что все дети должны учиться, имеют на то право. Потому что есть статья 43 Конституции РФ, где об этом четко сказано. Но с другой — нам было отказано в ходатайстве признать незаконным приказ, который требует наличия регистрации для ребятишек-нероссиян. Тем не менее в этом решении есть хороший абзац, мы с ним ходим по школам, и в ряде случаев нам удавалось таких детей устроить на учебу.

Знаете, меня очень удивляет позиция некоторых наших граждан, которые заявляют: «С какой стати мы должны их учить?». С какой стати мы должны воевать где-то — этот вопрос не ставится. Но ведь самое, как мне кажется, эффективное влияние на мировое сообщество — это влияние через нашу культуру и язык. И носителем их становится каждый ребенок, который окончил школу в России или учился здесь. Радоваться надо, а их учить не хотят!

Автор — Евгений Денисенко

Источник — «Вечерний Бишкек»