В Мосгорсуде нащупывают границы халифата

Виталий Пономарев в статье Рустама Джалилова «В Мосгорсуде нащупывают границы халифата», опубликованной на сайте kavpolit.com 7 июля 2014 года.

В процессе о несостоявшемся покушении двух дагестанцев и двух таджиков на конституционный строй России завершилось судебное расследование. Один из свидетелей обвинения публично отказался от своих показаний и обвинил в давлении на себя сотрудников ФСБ. Двое других фактически дезавуировали свои показания на предварительном следствии. А прокурор вновь спросил о вселенских границах халифата.

Ни слова о Конституции

Свидетель обвинения, 42-летний Султан Магомедов, работающий электриком в ТСЖ по месту жительства в Москве, рассказал, что в начале 2010 года познакомился в мечети с ныне подсудимым Исмаиловым. По словам свидетеля, к тому времени он сам лишь начал соблюдать свои религиозные обязанности, и его интересовало все, что связано с исламом. Имелось много вопросов, на которые он не мог получить ответа в мечети. Исмаилов пригласил свидетеля в гости на квартиру к Мамаеву.

С Исмаиловым Магомедов, по его утверждению, встретился раза три-четыре. Во встречах принимал участие также Мамаев и еще двое из ныне подсудимых - Курбанов и Инамов.

Как поведал свидетель, разговаривали на разные темы, касающихся не только религиозной обрядовости, но и того, как исламские законы регулируют другие сферы жизни, к примеру, экономику, социальные отношения и т. д. Однако после нескольких такого рода рандеву Магомедов, по его же словам, посчитал, что лучше больше не встречаться. Хотя причину этого свидетель назвать не смог.

Спустя почти год Магомедов услышал, что в конце 2010-го произошли обыски и задержания его знакомых по подозрению в участии в запрещенной экстремистской организации. С тех пор никаких контактов с ними у Магомедова не было.

Между тем свидетель обвинения не слышал, чтобы кто-либо из подсудимых призывал к насильственному захвату власти в России.

«Не помню, не знаю, нет»

По завершении выступления Магомедова прокурор отметил, что в показаниях имеются противоречия. Они касаются тем, обсуждаемых Магомедовым с подсудимыми, а наименования изучаемой литературы и причастности подсудимых к «Хизб ут-Тахрир». Так, среди вопросов, которые разбирали свидетель с подсудимыми, обвинению показались наиболее опасным обсуждение шариатских определений слов «джихад» и «халифат».

Огласив показания Магомедова на предварительном следствии, обвинитель спросил его, с чем связаны существенные различия его показаний на предварительном следствии и сейчас?

- С забывчивостью. Ну, и с тем, что хотел себя выгородить, отвести от себя вину, переживал за себя и свою семью, – без обиняков заявил Магомедов.

- Уточните, что значит ваша фраза: хотел отвести вину от себя? – спросил свидетеля адвокат Инамова Дионис Ломакин.

- Когда к вам врываются ночью, в пять часов, человек десять вооруженных, в камуфляже, пугают тебя, жену и детей, сразу возникают мысли о подбросах, недоумение, по какой причине ко мне могли ворваться? Поначалу я вообще не понял, что происходит. Лишь потом мне сообщили, что подозревают в участии в какой-то запрещенной организации, которую я уже и из памяти своей стер.  А мне тут напомнили. У меня было шоковое состояние, – пояснил Магомедов.

Адвокат Гайтаев попытался узнать, угрожали ли сотрудники правоохранительных органов свидетелю. Судья Гученкова сняла вопрос «ввиду некорректности». «Почему должны быть угрозы?», – воскликнула она.

Тем не менее сама судья поинтересовалась у свидетеля, оказывал ли на него следователь Горбунов давление, чтобы он дал удобные следствию показания.

- Не помню, не знаю, нет, – промямлил Магомедов.

- Так не помните, не знаете или нет? – предложила альтернативу судья.

- Не помню, не знаю, – выбрал свидетель.

- Подтверждаете показания на предварительном следствии?

- Я помню, что был допрос, – ответил Магомедов, пробурчав далее нечто невразумительное.

- А сегодняшние показания подтверждаете? – попытался задать вопрос адвокат Гайтаев.

- Вопрос снят, – парировала судья.

Записки неизвестного

Следующим свидетелем обвинения стал Ашуров, отбывающий наказание за незаконное хранение оружия и наркотиков. Ашуров проживал на одной из квартир, фигурирующих в материалах дела как «место сбора участников запрещенной организации». Здесь-то у него и были якобы обнаружены незаконные предметы и вещества. Жили на квартире трудовые мигранты из Узбекистана и Таджикистана, причем как мужчины, так и женщины.

С этим свидетелем у обвинения вышел еще больший конфуз. Оказалось, что никого из подсудимых Ашуров не видел и не знает ни по именам, ни, как он сам выразился, по «погонялам». В общем, адресов, паролей и явок назвать не может.

Свидетелю известно наименование «Хизб ут-Тахрир аль Ислами», но толком он ничего не знает, а всего лишь «чуть-чуть слышал».

После робких, но неудачных попыток прокурора услышать хоть слово об осведомленности свидетеля о каких-либо незаконных действиях подсудимых, при полном молчании адвокатов, судья взяла инициативу в свои руки.

- Скажите, вас вообще допрашивали по делу Инамова, Курбанова, Исмаилова и Рахмонходжаева? – спросила судья.

- Я всех имена не помню. Но и здесь, в колонии, на меня давили сотрудники ФСБ и МВД. Чтобы я дал ложные показания. За то, что я отказался это сделать, меня закрыли в ШИЗО на два месяца, а потом на полгода в ПКТ, – ответил ей Ашуров.

- Так следователь допрашивал?

- Не знаю.

- К вам приезжал в колонию следователь Горбунов?

-  ФСБ приезжал. 23 августа пол четвертого меня вызвали и стали говорить, чтобы я дал показания. Я отказался. Протокола допроса не было. Я ничего не подписывал, – уверял свидетель.

- О чем спрашивали? Предъявляли ли фотографии? – уточнила судья.

- Спрашивал о ХТ. Фотографий не предъявлял.

- А в Москве на предварительном следствии вы давали показания?

- В Москве я тоже ничего особенно не говорил и подпись не ставил. Они ее подделали, - заявил Ашуров.

После столь резкого отказа от показаний прокурор с разрешения суда огласил слова, приписываемые свидетелю Ашурову на предварительном следствии. Между прочим, показания занимали не один десяток страниц.

Из них следовало, что Ашуров якобы хорошо знал структуру, цели и задачи деятельности Партии исламского освобождения («Хизб ут-Тахрир аль Ислами»). В частности, отвечая на вопросы следователя, он, едва владеющий русским языком, достаточно в академическом стиле поведал, что «в работе запрещенной организации в последнее время делается акцент на представителей «среднего класса» – бизнесменов, врачей, преподавателей, а также журналистов, политологов, членов общественных, в т.ч. правозащитных организаций и политиков».

«В первоначальных беседах, как это было со мной, так как я коммуникабельный человек, затрагивают общие религиозные вопросы, т. е. показывают псевдоглубокое знание Ислама, а также злободневные темы, касающиеся политических, экономических и социальных проблем, делая упор на ущемлении в правах мусульман со стороны власти», – изложил показания Ашурова прокурор.

Прочитав сей опус, прокурор спросил:

- Вы внимательно послушали оглашенный протокол допроса?

- Там все ложь. И мне даже не интересно это слушать, – ответил Ашуров.

- Понятно. Ну так вы подтверждаете эти показания 2012 и 2013 года? - с надеждой спросил прокурор.

- Это не мои показания. Я ничего не читал. Ничего не подписывал, – обрушил надежды прокурора свидетель Ашуров.

- Свидетель, скажите, пожалуйста, что такое псевдоглубокое? – спросил адвокат Гайтаев Ашурова.

- Я не знаю, – ответил тот.

- А что такое коммуникабельный?

- Вопрос отведен, - прервала адвоката судья.

Последним на процессе допросили свидетеля Сидикова. Он изначально был заявлен обвинением, но его, по данным ФСБ, не смогли найти, чтобы доставить в зал суда. Хотя, как оказалось, Сидиков добровольно явился в суд, дабы дать показания. По его словам, его допрашивали в колонии, где он отбывал наказание, и он подписал протокол, не читая. Из показаний же на суде выходило, что никого из подсудимых Сидиков не знал и никаких поручений, в том числе по печатанию литературы, не исполнял.

Прокурор в поисках халифата

До Сидикова по ходатайству защиты был допрошен руководитель программы правозащитного центра «Мемориал» Виталий Пономарев. Суд отказался выслушать его как специалиста, поэтому показания свои Пономарев давал как свидетель.

По словам правозащитника, он изучает организацию «Хизб ут-Тахрир» с 1990-х годов, с того периода, когда начались преследования ее членов в Узбекистане. Пономарев считает, что ХТ – политическая организация, с четким членством и структурой, то есть не какое-то аморфное религиозное течение. Она не использует насилие для достижения своих политических целей.

Он также рассказал об источниках этих знаний. Их четыре: собственно литература вышеуказанной организации, которую, конечно, невозможно всю прочитать, так как она невероятно объемная; огромная подборка судебных приговоров и других документов, связанных с уголовными делами в отношении членов ХТ, как в России, так и в странах СНГ (больше всего из Узбекистана – там тысячи осужденных); интервьюирование членов этой организации от Казахстана на востоке до Лондона на западе, которое тоже дает возможность сопоставлять полученные данные и делать определенные выводы; публицистика и серьезные исследования, в том числе изданные на Западе под эгидой международных организаций.

По мнению Пономарева, агитационная работа ХТ действительно ведет к возникновению халифата, сначала в одной отдельно взятой стране, а потом он уже будет распространяться. При этом страны мира делятся четко на исламский мир, внутри которого выделяется маджал – территория бывшего и будущего исламского государства, и неисламский мир. Соответственно, в странах неисламского мира практическая задача создания халифата не ставится. Даже далеко не во всех странах исламского мира.

«Существует некая теоретическая концепция, я не буду ее сейчас излагать, но суть сводится к тому, что только в определенных странах, отвечающих определенным критериям в плане экономического потенциала и степени принятия халифата населением, может начаться создание халифата, и существует список этих стран, их в районе 15-ти. Этот список варьируется в разные годы, какая-то страна может добавляться, какая-то исключаться. Вот за все эти годы, которые я занимаюсь изучением этого вопроса, ни одна из стран СНГ в этом списке не фигурировала», – пояснил свидетель из «Мемориала».

Он также сообщил, что наблюдал в качестве гостя за исламской конференции в московской гостинице «Салют» в августе 2012 года. «Надо сказать, что вход в зал контролировался правоохранительными органами, заставляли записывать паспортные данные каждого входящего. Я думаю, что при таких условиях трудно говорить, что это какое-то тайное мероприятие какой-то тайной экстремистской организации... Среди гостей явно выделялись представители нескольких мечетей, были просто молодые ребята, как граждане России, так и граждане СНГ», – отметил Пономарев.

Один из имамов, упомянутых правозащитником – настоятель мечети в Отрадном Махмуд Велитов. Он также подтвердил, что мероприятие носило религиозный характер, на нем звучали поздравления с Рамаданом, и завершилось все разговением. При этом никаких призывов к противоправным действиям, в том числе от имени запрещенной партии, не было.

Заметим, что прокурор на процессе вновь не преминул возможностью и поинтересовался у свидетеля Пономарева: все-таки, согласно идеологии запрещенной организации, до каких границ планируется расширение всемирного исламского халифата?

«Этот аспект далекого футуристического будущего меня никогда особо не интересовал. Дойдут ли границы халифата до Луны, я, наверное, не смогу ответить», – изумился свидетель.

По мнению правозащитника Бахрома Хамроева, наблюдающего за процессом, создается впечатление, что прокурор будто бы сам желает того, чтобы исламисты обратили внимание на Россию и включили ее в планы расширения будущего халифата.

В настоящее время суд переходит к прениям сторон.

Источник -  http://kavpolit.com/articles/v_mosgorsude_naschupyvajut_granitsy_halifata-6930/