Узбекистан по-прежнему остается наиболее репрессивным из государств СНГ. Число политзаключенных превысило 7000 чел. - больше, чем на всем остальном постсоветском пространстве. В стране отсутствует свободная пресса, запрещена деятельность светской оппозиции, серьезно ограничены права
Узбекистан по-прежнему остается наиболее репрессивным из государств СНГ. Число политзаключенных превысило 7000 чел. - больше, чем на всем остальном постсоветском пространстве.
В стране отсутствует свободная пресса, запрещена деятельность светской оппозиции, серьезно ограничены права религиозных и этнических меньшинств. Наиболее жестоким гонениям подвергаются исламские группы, в отношении которых осуществляются массовые репрессии, по масштабу сопоставимые со сталинскими. Правоохранительные органы широко практикуют пытки, а суды выносят неоправданно жестокие приговоры (например, до 20 лет лишения свободы за распространение листовок, не содержащих призывов к насилию). В Каракалпакстане действует специальный концентрационный лагерь для исламских активистов. Закрыто 70 процентов мечетей.
За последние 3 года известны более 15 случаев гибели от пыток лиц, подозреваемых в связях с исламской оппозицией. Так, 28 февраля 2001 г. скончался от пыток известный писатель Эмин Усмон. 7 июля было выдано родственникам тело правозащитника, бывшего депутата парламента Шоврука Рузимурадова, якобы повесившегося в тюремной камере. 17 октября через 5 часов после задержания погиб от пыток 32-летний житель Ташкента Равшан Хаидов, являющийся членом партии «Хизб ут-Тахрир».
Власти Узбекистана заявляют, что подобная политика является ответом на угрозу со стороны исламского терроризма. Однако большинство жертв репрессий не имело никакого отношения к терроризму.
Как показывают события последних лет, массовые репрессии не только не стабилизируют общество, но, напротив, ведут к усилению радикальных настроений, что оказывает дестабилизирующее воздействие на весь Центрально-Азиатский регион. В этой ситуации важнейшей предпосылкой снижения напряженности в регионе является пересмотр Ташкентом своей внутренней политики.